Из-за начала спецоперации в Украине страны Запада заморозили примерно половину (более $300 млрд) золотовалютных резервов России. Также введены санкции, подразумевающие заморозку счетов некоторых российских бизнесменов. Международные (золотовалютные) резервы – сбережения государства, состоящие из высоколиквидных активов в золоте и мировых резервных валютах. По данным Банка России (ЦБ России) в феврале 2022 года объем международных резервов России составлял $643,2 миллиарда и находился на историческом максимуме.
Согласно данным Банка России на доллар США приходилось 16,4% российских резервов, евро – 32,3%, фунт стерлингов – 6,5%, юань – 13,1%. Точные данные по странам, в которых ЦБ России держит сбережения не представлены, однако сообщается, что в Китае находится порядка 14%, а в юрисдикции ЕС, США, Канады и Великобритании – около 40%. Действие санкций не распространится на золото ($132,2 миллиарда), которое хранится на территории России; резервы МВФ ($30 миллиардов) и специальные права заимствования (SDR).
Возникает вопрос, почему такое большое количество запасов оказалось вне России? Дело в том, что хранить деньги без движения – значит терять их покупательскую способность. К примеру, любому рядовому гражданину целесообразнее открыть накопительный счет или вклад, чтобы положить туда свои свободные денежные средства для начисления процентов. ЦБ (не только в России) делает то же самое – он приобретает активы (иностранная валюта, золото, ценные бумаги) для того, чтобы деньги «работали» и резервы были диверсифицированы по классам активов – они должны поддерживаться, а не обесцениваться. Поэтому ЦБ России размещает доллары, евро, юани, йены, франки в иностранных банках под определенные проценты. Доллар и евро – мировые валюты, которые используются в 80% международных торговых расчетов – это самые твердые валюты, которые меньше всего подвержены колебаниям.
Если рассматривать приобретение ценных бумаг, то тут можно привести следующий пример. Если вы покупаете у брокера акцию какой-либо компании из-за рубежа, то не получаете ее на руки – все ценные бумаги хранятся в стране, в которой они эмитированы. Следовательно, вы приобретаете депозитарную расписку о том, что, например, в США в депозитарии лежит акция, на которую вы имеете право. Также и в обратном порядке – когда иностранец покупает акции российских компаний, то ни одна из ценных бумаг не покидает территорию России. ЦБ России действует по такой же схеме – покупает акции, государственные облигации разных стран, однако они хранятся в тех странах, чьи активы приобретаются.
Общее число различных ограничений, введенных против России – около 10000 (для сравнения против Ирана было введено менее 4000 подобных мер). Самой агрессивной санкционной политики в отношении России придерживаются, за ними следуют Канада и Швейцария.
Под санкционные ограничения попали не только государственные резервы и имущество, но и частный капитал. После блокирования денег банков и компаний санкционные списки пополнились фамилиями бизнесменов. К примеру, властям Франции удалось выявить и заморозить активы российских олигархов на общую сумму в €850 млн. Часть юристов считают, что это предварительные обеспечительные меры, после которых активы можно будет взыскать по решению суда. Другие эксперты выделяют санкционное право в отдельную отрасль, где значение имеют только политические мотивы. В отношении физических лиц местные власти чаще всего используют отдельные нормы законодательства о противодействии легализации доходов, полученных преступным путем. Актив арестовывают, чтобы в дальнейшем доказать в суде незаконность его получения, например, в результате мошеннических действий. Таким образом, заморозка активов физических лиц, которые подпали под санкции – это, как сказано выше, предварительная обеспечительная мера.
Однако сегодня такие меры вводятся сами по себе, а не в рамках судебного процесса. Санкционное регулирование США, ЕС и в меньшей степени других стран превратилось в отдельную отрасль законодательства. Так, основным актом для США является Директива № 2 – Blocking Property With Respect To Specified Harmful Foreign Activities of the Government of the Russian Federation («Блокирование имущества в связи с указанной опасной зарубежной деятельностью правительства РФ»). Однако, из текста Директивы следует, что ее принятие было обусловлено прежде всего кибератаками России, которые, по мнению американских властей, имели место в преддверии выборов в США. В этом документе ничего не сказано об Украине, территориальной принадлежности Крыма и иных вопросах, связанных с украинским кризисом. В связи с этим непонятно, как с точки зрения законодательной техники американские власти расширили санкционный список, чье формирование не было изначально связано с украинскими событиями.
С точки зрения законодательства ЕС, правовой базой для санкций в отношении физических и юридических лиц является Регламент Совета ЕС от 17.03.2014 № 269/2014 «Об ограничительных мерах в отношении действий, подрывающих или ставящих под угрозу территориальную целостность, суверенитет и независимость Украины». Этот документ действует напрямую для всех государств – членов ЕС без дополнительных нормативных актов и судебных решений.
Согласно тексту европейского регламента, заморозка активов подразумевает запрет всех операций в отношении движимого и недвижимого имущества, ценных бумаг, а также прав требования, которые прямо или косвенно осуществляются в интересах лица, подпавшего под санкции. Заморозка активов с точки зрения права ЕС представляет собой их арест. В таком случае лицо, подпавшее под санкции, не лишается права собственности на свои активы, но при этом органы ЕС имеют право игнорировать любые волеизъявления собственника по поводу его имущества. После блокировки активов вряд ли можно ожидать будущего судебного разбирательства, так как санкции могут быть сняты на основе государственного акта, а не решения суда. Но даже при оспаривании санкций в суде разбирательства проводятся по самому факту наложения санкций, а не в отношении фактов, связанных с декларируемыми причинами введения ограничений.
С точки зрения институтов процессуального права, таких как обеспечительные меры, объяснить эти санкции затруднительно. Замораживаемые активы сами по себе не предмет спора, тем более не предмет судебного разбирательства. Также неясно, может ли это имущество стать предметом взыскания. Это указывает на другую правовую природу санкционной заморозки активов, которая со всей очевидностью отличается от известных процессуальных институтов. В «узком» смысле – санкции не правовой инструмент, а инструмент внешней политики, направленный на возможное изменение поведения со стороны отдельных лиц. Поэтому санкции можно рассматривать как инструмент политического давления.
Таким образом, санкции – это публично-правовой инструмент принудительного воздействия, где простор защиты прав и законных интересов сильно ограничен. Санкции не вводятся просто так, а всегда в ответ на действия и политику, которые западные государства осуждают и хотят изменить. Если исчезнут причины и предпосылки, изложенные в нормативных актах, санкции могут быть сняты.
